Просыпаясь утром в компании полусумасшедшего деда, устраивающего катастрофическое задымление жилища под пение советских куплетов, молодой водитель курьерской службы Вик (Крис Галуст), отпрыск музыкальной семьи русских мигрантов, понимающий русскую речь, но предпочитающий разговаривать на английском, собирается на похороны, поддаваясь уговорам многочисленных родственников и знакомых из русской общины. Начинается продолжительный фарс столкновения русской душевной открытости с реалиями профессиональной деятельности, ведь Вику необходимо доставить обаятельную девушку-инвалида Трейси (Лорен Спенсер) по месту назначения. Та же не очень готова терпеть обстановку в автобусе, полном пожилых людей, которые играют на гармони и непрестанно причитают. Вместе с упомянутыми героями в автобусе образуется аферист Дима (Максим Стоянов), пытающийся запутать окружающих, втираясь к ним в доверие и представляясь родственником умершей. Поддаваясь привычке, известной под названием «своим не откажешь», Вик направляется на служебном микроавтобусе на кладбище Эйзенхауэр, рискуя своей работой и здравомыслием.
При общем рассмотрении картина «Гив ми либерти» (2019) оказывается близким родственником другой поэмы о холодных квадратах улиц северных штатов и непрекращающемся надрыве действий главного героя – фильме братьев Сафди «Хорошее время» (2017). Хронометраж укладывается в короткий промежуток времени, и Вик мечется в ситуативном ключе, попадая из одного конфуза в другой и хватаясь за любую возможность выйти из неудобного положения. До боли знакомый балаган с убедительными бабушками, способными оборвать любую сильную волю, яростно раскручивается и начинает напоминать поездку в провинциальный русский город, однако с внешними ограничениями в виде особенностей жизни в США.
Стоит Вику отдышаться, как новая напасть увеличивает его тревожность. Тревога вообще – одна из ипостасей постсоветского синдрома, а русские мигранты в США, как известно, — отдельный кластер, застрявший на определённом сломе. Эти мигранты живут в параллельной реальности, и их восприятие предметного мира заменяет бесконечная ностальгия и страх, что жизнь найдет повод загнать человека под стол вопреки всему происходящему. Лёгкое нахальство и хамство чудится инородному телу внутри вычерченного по линейке города Милуоки, сплотившего в маленькую группу русских пенсионеров, с трудом изъясняющихся на английском. С этими же пенсионерами невольно соперничают и прослойки, углами выступающие из канонов американского государства: инвалиды, люди с синдромом дауна, семьи афроамериканцев, находящиеся в перманентной стадии гибридной войны. Режиссёр говорит о них смело и детально, рассказывая в ярких красках о социальной периферии, стремящейся к жизни несмотря на определённо незавидное положение.
Особое место в картине занимает убедительность персонажей, на роли большинства из которых были наняты непрофессиональные актёры. Полудокументальный подход делает фильм очень примечательным в своём роде – он соткан из тех неловких эпизодов и тех угловатых героев, видеть которых жаждет любой эстет, интересующийся закоулками, далёкими от туристических троп и закрытых для поверхностных любителей инстаграма. Обаятельные переходы с русского языка на английский, столкновение семей разных рас и национальностей, одинаковых в своем бытовом конформизме, и желание верить создателям на слово — именно так режиссёр доносит своё виденье, ведь Кирилл Михановский сам живет в Милуоки и знает не только быт семей, но и особенности дорожного движения и поведения мигрантов (например, ту же привычку прятать деньги под кроватью).
Отдельного внимания заслуживает и образ афериста Димы, примазывающегося к похоронной процессии – в нём есть всплески свободной искренности, которой жаждет нахлебаться любой оказывающийся в Штатах русский, и пробивающаяся сквозь эмоциональные зажимы старшего поколения вольность поведения. В нём же — и пространность формулировок, которые «чем дальше от дома, тем ближе к сердцу», несмотря на то, что всем своим видом они выдают неладное. Хочется верить, что «Гив ми Либерти» станет звёздным часом для Максима Стоянова и Дарьи Екамасовой, российских актёров, игравших ранее только в отечественных сериалах. Они смогли подлинно раскрыть и донести до заокеанского зрителя всю ауру стреднестатистического российского мигранта, живущего в прошлом и отстающего в понимании времени от соотечественников, Москвы и тем более ребят из Кремниевой долины, но опережающего и тех и других в разы по внутренней аутентичности.
Несмотря на анекдотичность, словно нейроны сталкиваются в общем потоке конфликты, которые многие хотели бы спрятать от посторонних глаз — например, спор Димы с работницей квартирной службы, суровой афроамериканкой, который сначала вызывает небольшое смущение из-за поведения бывшего соотечественника, но потом смывает всевозможные предрассудки о национальной разности. И именно это скрещивание на краю надрыва приоткрывает то человеческое, что хочет найти любой гуманист, верящий, что к каждому съеденному стрессом индивиду можно найти подход, а за каждым покерфейсом таятся ответы на вопросы к самому себе.
Изображения: A-One
