История, посвящённая трудовой биографии противоречивой фигуры золотого века Голливуда, сценаристу Херману Манкевичу (1897 — 1953) (Гэри Олдман), переплетается с периодом работы над сценарием фильма «Гражданин Кейн» (1941). Манкевич в соавторстве с Орсоном Уэллсом (Том Бёрк) создали сюжет, вдохновлённый жизнью и личностью крупнейшего медиамагната Уильяма Рэндольфа Хёрста (1863 — 1951) (Чарльз Дэнс). Как принято считать, именно деятельность Хёрста привела к росту влияния журналистики в обществе: пришло понимание неограниченных возможностей манипулирования эмоциями масс через газеты, травлю и кричащие заголовки, а понятие «жёлтая пресса» приобрело чёткую фактуру.
Хёрст был неоднозначной личностью: занимался политикой, симпатизировал нацистам, устраивал пропагандистские компании против целых государств, например, Испании и СССР. Вышедший в 1941 году фильм «Гражданин Кейн» при отсутствии интернета в эпоху подконтрольных СМИ стал настоящей культурной глыбой, деконструирующей Хёрста и иронизирующей над его личностью. Естественно, медиамагнат использовал все ресурсы, чтобы «убить» фильм, и почти добился своего: «Гражданин Кейн» имел скромный успех в прокате. Второй причиной такого принятия стал новаторский язык картины, ломающий все законы отлаженной голливудской системы: нелинейная структура повествования, построенная практически полностью на флешбэках, псевдоисторической хронике, непривычных ракурсах «подглядывания», мультипликации и пародии; а также фрагментарный пазл сюжета на грани сновидения — свободно путешествующая во временных отрезках и невероятная в своей наглости фигура автора Орсона Уэллса, которому на момент выхода фильма стукнуло двадцать шесть лет, отпугнула консервативного зрителя. Уэллс значился продюсером, сценаристом, режиссёром, исполнителем главной роли — и это в студийную эпоху, когда сценарии разрабатывали слаженные команды профессионалов с опытом, а режиссёра не моргнув глазом могли сменить в разгар съёмок. Сейчас уже мало кто знает, кто такой Уильям Хёрст, а «Гражданин Кейн» прошёл сквозь время и считается критиками величайшим американским фильмом и одним из главных акторов развития киноискусства, являясь вдохновителем нескольких поколений режиссёров наряду с «Броненосцем Потёмкиным» (1925) Сергея Эйзенштейна или «Токийской повестью» (1953) Ясудзиро Одзу.
Однако в 40-е единственным признанием фильма стал «Оскар» за лучший сценарий, авторство которого вызвало ряд скандалов. Орсон Уэллс восторгался Херманом Манкевичем — ироничным, остроязычным, но добросердечным и талантливым сценаристом с большим пристрастием к алкоголю. Тем не менее для выпускающей фильм радиокомпании RKO Pictures было важно поддерживать миф о вундеркинде Орсоне Уэллсе, поэтому Манкевичу было предложено стать «гострайтером» за гонорар в 10000 долларов. Херману удалось добиться своего имени в титрах, что поссорило его с Уэллсом и породило множество слухов о том, что «Гражданин Кейн» был полностью придуман сценаристом-алкоголиком, а слава его была украдена Уэллсом.
Метафизические и рабочие эпизоды, предшествующие и сопровождавшие вышеописанные события, и исследует фильм «Манк» (2020) — так просил себя называть Херман, — оставляя множество вопросов для размышлений: почему именно Хёрст стал главным прототипом Кейна и каково было работать с Уэллсом, ставя во главу событий трагичную фигуру Манкевича. Действие происходит параллельно в двух временных промежутках: в 1940 году, когда Уэллс изолировал Манкевича на ранчо в Викторвилле, штат Калифорния, чтобы избавить автора от алкоголя и пагубных знакомых, и в начале 1930-х, когда студийная система переживала расцвет, а Манкевич со своей женой Сарой (Таппенс Мидлтон) был вхож в высший свет Голливуда. Сценарист часто бывал у самого Хёрста в его поместье, что стало прототипом поместья «Ксанаду» из «Гражданина Кейна». В этом смысле «Манк» удивительно коррелируется и выглядит даже как оммаж «Гражданину Кейну»: он фрагментарен, хотя и менее свободен в своей структуре.
И всё же рекомендуется пересмотреть второго перед первым, чтобы контекст событий был более ясным. Места и ракурсы, например, знаменитый забор «Ксанаду», дублируются как вторая реальность. Манкевич — словно провидец, обличённый завистью, тот самый гость на тусовке, положение которого не всегда благополучно и который переживает насмешки, но его присутствие бередит в умах чувство досады: почему этому человеку открыта отдельная дверь под вывеской «оригинальность»? Манк — как большой сценарист, который не смог перешагнуть через свою роль в обществе и, несмотря на талант, стал синонимом саморазрушения. Его фигура детально изучается как пример личности и влияния, которое она оставляет даже спустя восемьдесят лет.
Доминанта Манкевича не мешает потреблять подводные камни студийной системы, «красную угрозу», политику и мезальянс в кинематографе. Несмотря на отсутствие привычного для Финчера триллера, сюжет увлекает ансамблевыми симптоматичными для времени диалогами, не заигрывающими со зрителем, а также антропологическим изучением манерных героев эпохи. В брошенных фразах отражается общее отношение, например, к Гитлеру, бытовавшее в Голливуде. Плеяда второстепенных персонажей, каждый из которых оставил свой след в истории, раскрывается под оптикой повседневности, мимолётных, словно зарисовки, но важных характерных черт общего портрета индустрии. Мы встречаем потомка эмигранта из киевских земель великого продюсера Дэвида Селзника (Тоби Леонард Мур), Луиса Майера (Арлисс Ховард) из MGM или самого Хёрста (Чарльз Дэнс, он же Тайвин Ланнистер).
При этом визуальный стиль следует за почерком Дэвида Финчера. Режиссёр соединяет ностальгические планы кино Золотого Голливуда (например, очевидные «голландские углы») с большим количеством любимых VFX-эффектов, создавая обволакивающий мир грёз, который расшатывает Манк. Для Финчера этот фильм важен по двум причинам: сценарий был написан его отцом Джеком, умершим в 2003 году, плюс фильмы о кино — это вызов для любого большого режиссёра. За примерами далеко ходить не надо: «8 с половиной» (1963) и «Однажды в... Голливуде» (2019) пронизаны личным опытом. Хотя Финчер не автор, а мастер техники и крепкий ремесленник, синергия с отцовским сценарием помогла ему дать тот импульс, какой никто не ожидал — заставляющую размышлять об архитектуре художественного произведения картину внутри галереи отдельной эпохи, о которой, скорее всего, ностальгировал его отец.
Есть и ещё одна корреляция с «Кейном»: младший брат Манкевича, Джозеф (Том Пелфри), сетует, что сценарий Хермана слишком сложен, но ведь и сама ткань забористых диалогов «Манка» глыбой стоит особняком против упрощений массового кино. Уже бытуют разговоры, что, несмотря на все достоинства, главных «Оскаров» фильм не возьмет — в нём нет персонажей-афроамериканцев, он консервативен по настроению (хотя это концепт, привет, «Артист» (2011)). Но «Манк» возвращает нас к важности субъектности, что очень актуально в эпоху коллективного сознания, уничтожения идолов и обличения истории. И стоит задать вопрос: возможно ли кино, проходящее сквозь время, без честности его авторов?
16+ «Манк» (2020): на Netflix с 4 декабря.
